Друзья мои, я открыла Америку! Нет. Изобрела велосипед. Нет. Придумала колесо. Нет. Я наконец-то прочитала первый том "Войны и мира". Эх, и долго же я шла к моей Америке, этому многострадальному томику. В 15, в 20, в 25 лет я открывала эту книгу, читала первые 30 страниц... и закрывала. Не читалось, не хотелось, не моглось. А вот сейчас я не вполне понимаю, что же со мной случилось. Я прочла первые 30 страниц... и не смогла оторваться. И сразу скажу, что на анализ или разбор я не претендую, но свои впечатления и эмоции опишу.Светская львица Анна Павловна Шерер; князь Василий Курагин, успешный в свете; толстый неуклюжий бастард Пьер Безухов; княжна Элен Курагина, красивая мраморной красотой; маленькая княгиня Лиза Болконская с такой чудной коротковатой губкой с усиками; кажущийся, но только кажущийся, высокомерным князь Андрей Болконский; веселая девочка еще Наташа Ростова... Эти персонажи заворожили, заколдовали, утянули в свой давно ушедший от нас мир русского дворянства. Богатых и обедневших, лицемерных и искренних, чрезвычайно мудрых и несказанно тупых, всех их тонко, с какой-то даже болезненной дотошностью, описал, буквально нарисовал пером Лев Николаевич Толстой. Светские рауты, домашние вечера с высокородными гостями, ах, как же Илья Андреевич танцовал Данилу Купора, эти тайные посиделки юных Наташи и Бориса, Сони и Николая, от всего этого так и веет навсегда утраченным... Как будто часы тикали, тикали... и остановились.А как же война? Про войну шло поначалу тяжелее, но стоило только вчитаться, как военные действия стали мне во много раз интереснее, чем жизнь светского общества, и это несмотря на мой пол. Как можно было пропускать раньше целые главы про войну? Это же целая наука. Граф Толстой с упоением рассказывает о военной стратегии, о личности полководцев Кутузова, Наполеона, Багратиона, в книге не просто мясорубка, и она, конечно, тоже, но это очень интеллигентная мясорубка, без излишних кровавых деталей: выпустили ядра, постреляли, много раненых; в книге еще и подробные планы кампаний обеих сторон, описания диспозиций, размышления о возможных ходах противника... И все это очень и очень познавательно.Но что самое главное в этой книге, так это то мастерство, с которым автор владеет языком. Ранжир всевозможных эмоций на лицах не поддается описанию. Количество различных только улыбок, отражающихся на лицах героев, превышает разумные возможности писателей, и с хитрецой, и с высокомерием, и так, и этак... Сначала вела подсчет, потом перестала (больше десяти!). Как точно одним лишь прилагательным/глаголом/наречием Толстой передает внутреннее состояние персонажей. Да хватит одного небольшого описания внешности - и все с героем понятно. На этот момент. О нет, герои не статичные. Они меняются, некоторые плавно, как княжна Мария Болконская, некоторые с тяжелейшей ломкой, как князь Андрей.Кстати, об этом эпизоде - ранение князя и взгляд его в небо Аустерлица. До чего же обидно, что момент ТАКОЙ мощи, превратили всей страной в главное "пугало для школьников". Уж насколько плохо помню уроки литературы, но эти сорок минут долбежки "князь Андрей видел в небе Аустерлица... ээээ, в небе Аустерлица видел... " помню отлично, они отвратят от этого произведения кого угодно. А ведь какая сцена-то на самом деле. Ломка. Боль. Смена парадигмы. И "бу-бу-бу" у доски. Фу.Этот шедевр нужно читать взрослым. Оставьте детям детство, никогда они не поймут чувств князя Андрея, не тот возраст. А это гениальнейший эпик. И это только первый том. Что же будет дальше?

Как же я обожаю язык Толстого! О чем бы он не писал, будь то именины, война, переговоры, слет наследников у постели больного, он вкладывает столько жизни в строки, столько эмоций и переживаний, они захватывают меня, окружают, так явственно все предстает перед глазами. Разве что героев слишком много, я очень долго пыталась их разводить в своей голове, внешность почти не описывается (так бы хоть по цвету волос да глаз различать в воображении xD). И эта помесь русской деревни посреди пафосного дворянства, и пусть все говорят по французски, деревню из головы не выкинуть. Диапазон переживаний и покорений, диапазон жизненного опыта и возрастов покоряли меня. Глупо было взять только 1 том, не знаю когда остальные три прочту из-за игр >____< Ближе к концу первого тома (из четырех) образы героев сложились и уже лучше запомнились, за них начинаешь больше переживать и проникаться ими. Хочется быстрее продолжить))

Мой крик в граните времени выбит, И будет греметь и гремит, Оттого, что в сердце, выжженном, как Египет, Есть тысяча тысяч пирамид! За мной, изъеденные бессонницей! Выше! В костер лица! Здравствуй, мое предсмертное солнце, Солнце Аустерлица! Люди! Будет! На солнце! Прямо! Солнце съежится аж! Громче из сжатого горла храма, Хрипи похоронный марш. /Владимир Маяковский/Интересно перечитать великие томики Толстого сейчас, в сорок лет и сравнить со своими юношескими, добровольно-принудительными мирощущениями. Очень сложно упомнить сейчас подробности, кроме того, смотрены фильмы как Бондарчука, так и Дорнхельма, так что образно говоря, в голове смешались "кони, люди"...Первый томик является на 70 процентов "мальчиковым" и логически разбит на две части: знакомство со всеми действующими лицами и военная кампания 1805 года в конце с битвой под Аустерлицем, где мы впервые видим ведущих военноначальников с обеих противоборствующих сторон.Примечательные факты первого томика, заставлющие задуматься:а дальше спойлеры! Опасаюсь упорства князя Василия, возмущаюсь кутежной выходкой Долохова, недоволен слепой влюбленностью Пьера Безухова, восхищаюсь сверхпоступком-отказом от замужества княжны Марьи, жизнеутверждаюсь становлением Николая Ростова на войне.Центральным местом повествования для меня была восторженность бойцов русской армии при появлении императора Александра Первого перед битвой. И на фоне этих повышенных настроений мы чувствует как растет на глазах молодой Ростов. При первом прочтении книги и в фильме он не произвел на меня должного впечатления. В финале - первая встреча с великим стратегом Наполеоном. Как будто в первый раз надеюсь, что Андрей выживет после полученной почти смертельной раны под Аустерлицем! Перехожу от первого, австрийского, тома, ко второму!

Я, честно, не знаю почему все критикуют Льва Николаевича Толстого с его чудесным, по моему мнению, романом "Война и мир". Прочитав первый том, я поняла, что я прочту и второй, и третий, и четвертый.. Это роман для взрослого человека, умеющего анализировать, который сформировался как личность. Роман требует от читателя усидчивости, но одно я могу сказать точно:в первом томе есть все, что интересно и для девушек (таковым является повествование про балы и светское общество Петербурга), и для молодых людей (война). Но даже мне, человеку, далекому от истории, война не показалась наказанием, "тягомотиной" и чем-то негативным. Так что просто откройте книгу и начните читать. Все возможно.

Первая мысль, которая приходит в голову, когда откладываешь первый том этого романа-эпопеи: "Да, я сделала это!!!" Я настолько не полюбила Толстого после "Анны Карениной" что для меня было поистине подвигом снова взяться за его творчество. Очень интересно, но так тяжело читать описания военных сражений!.. Больше половины слов непонятные, устаревшие или слишком специализированные. Но это не помешало мне насладиться послевкусием, оставшимся после прочтения. Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и — неизвестность, страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно-оживленными людьми. Как живо представляешь себе все, описанные Толстым! Как остро чувствуешь тревогу, страх, опасность! Как сопереживаешь героям, находящимся на поле боя и сражающимися за своего Царя и Отечество! Одни эти слова заставляют плакать о давно утерянном чувстве патриотизма. "Страшно, и весело!" - и правда, именно эти чувства я испытывала вместе с героями, я буквально "жила" в них, в их телах, их чувствами, их стремлениями. Произведение и правда получилось очень живое, хотя первые две части я мучилась и стенала, потому что ничего не могла понять, вникнуть в то, что пишет автор. Мне казалось, я тупею, но как я поняла, и к языку повествования, и к слогу, и к персонажам нужно привыкнуть. Тогда каждое событие в их жизни переживаешь как свое собственное.Я не определилась еще полностью со своим отношением к тому или иному герою. Но могу сказать, что сестра Болконского, Марья, мой идеал... Она религиозна, смиренна, послушна и милосердна. А её сердце полно любви и христианского сострадания. «Мое призвание другое, — думала про себя княжна Марья, — мое призвание — быть счастливой другим счастием, счастьем любви и самопожертвования. И чего бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Amélie. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтоб устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она его любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!..» — думала княжна Марья. Как меня забавляет Денис Давыдов Василий Денисов и как он мил моему сердцу именно из-за своих безбашенных выходок и неугасающего оптимизма. Вот например, когда Николая Ростова не взяли на фронт и он расстроенный сидел в резерве: - Г'остов, иди сюда, выпьем с го'я! - крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской. Это чуть ли не самый, я сказала бы, характерный и живо представляющийся мне персонаж! Я каждый раз смеюсь, читая связанные с ним эпизоды :) Он как-то разбавляет обстановку. Да и вообще гусары... они такие) Не соскучишься. Судя по описаниям.Но больше всего я рыдала на сцене смотра войск! Бог мой, ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР!!! Я увидела его как живого! Все мысли, блуждавшие в голове у Ростова в тот момент могли бы быть моими мыслями, право слово. Я просто диву давалась. ...он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что-то по-французски австрийскому императору и улыбнулся. Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем-нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать. Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов. «Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! — думал Ростов. — Я бы умер от счастия». <...> Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя! <...> «Только умереть, умереть за него!» — думал Ростов. <...> «Как мог быть в нерешимости государь?» — подумал Ростов, а потом даже и эта нерешимость показалась Ростову величественной и обворожительной, как и все, что делал государь. Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова. — Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, — сказал он. — Денисов, ты этим не шути, — крикнул Ростов, — это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое... — Ве'ю, ве'ю, дг'ужок, и г'азделяю и одоб'яю... — Нет, не понимаешь! И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастье умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия. А как я завидовала вместе с Ростовым внезапно подъехавшему капитану! Хоть на минутку, хоть на одно мгновение прикоснуться к этому величественному образу, к русскому Императору! Одно только это слово вселяет благоговейный трепет и ужас, т.к. все это далеко в прошлом... И неизвестно найдется ли ему место в будущем. В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что-то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю. «И это я мог бы быть на его месте!» — подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет. Поклон Льву Николаевичу за эти сладостные минуты соприкосновения с прошлым! БРАВО!!!

С этой книгой читают Все